Абубакар Янгулбаев – юрист в правозащитной организации "Комитет против пыток". В конце декабря прошлого года сорок его родственников в Чечне задержали неизвестные люди в черной форме. В последующие дни освободили всех, кроме четырех дядей Янгулбаева, их местонахождение до сих пор неизвестно.
После рейдов по домам его родных в Чечне 28 декабря в Пятигорске был задержан сам юрист. Янгулбаева допросили как свидетеля по уголовному делу по статье о публичных призывах к терроризму. Сотрудники Следкома и Центра по противодействию экстремизму МВД по Чечне провели у него обыск, изъяли телефон и ноутбук. По версии следствия, в телеграм-канале 1ADAT был опубликован оправдывающий терроризм пост. Янгулбаев заявил, что не имеет к каналу отношения и не знает, кто за ним стоит. После этого его отпустили.
Неделей ранее в республике начались массовые похищения родственников блогеров и правозащитников, критикующих главу Чечни Рамзана Кадырова. Живущий в Турции активист Хасан Халитов рассказал, что были похищены его отец, братья и еще четверо родных. Потом о пропаже шестерых своих родственников по отцовской и материнской линии сообщил оппозиционный блогер Тумсо Абдурахманов. Через день стало известно, что из Астрахани в Чечню насильно увезли его тещу и сестру жены. По словам Абдурахманова, этому содействовала астраханская полиция.
23 декабря правозащитная ассоциация "Вайфонд" сообщила о похищении в Чечне родственников своего учредителя Мансура Садулаева. В этот же день исчезли четверо родственника живущего в Германии директора правозащитной организации Human Rights Center Ichkeria ("Центр по правам человека Ичкерии") Аслана Арцуева. Блогер Минкаил Мализаев записал ролик о том, что в Чечне пытают, избивают и насилуют его родных.
Спустя несколько дней Кадыров косвенно признал похищения семей своих критиков, однако отверг причастность к этому. По его словам, за исчезновениями могут стоять те, кого "обидели" правозащитники и блогеры.
В интервью Кавказ.Реалии юрист Абубакар Янгулбаев рассказал о логике репрессий в Чечне, оппонентах Кадырова и о том, какая судьба может ждать похищенных.
– С чем вы связываете почти одновременное похищение родственников ряда блогеров и правозащитников?
– Думаю, Кадырову надоела критика и он не хочет ее терпеть ни в каком виде. Теперь любой, кто его не хвалит, для него личный враг. Теперь не хвалить Кадырова – уже оскорбление. Видимо, в его картине мира невозможно не быть ему благодарным за то, что он такой классный. Наверное, он думает: "Да как ты посмел не быть мне благодарным?" Такой уровень видения мира у руководителя российского региона.
– И Тумсо Абдурахманов, и Мансур Садулаев, чьих родственников похитили, говорили, что это не было связано по времени с их наибольшей активностью. Все-таки почему это произошло именно сейчас?
Массово похитить людей могли просто перед Новым годом, чтобы повеселить Кадырова
– Думаю, не нужно искать связь между их действиями как общественных деятелей и последствиями. Массово похитить людей могли просто перед Новым годом, чтобы повеселить Кадырова и позлить тех, кто ему не нравится. Им нравятся подарки в виде людских душ. В прошлом году могли массово не похищать родственников блогеров потому, что не знали, можно ли. Кто вообще такой этот блогер, кто за ним стоит, есть ли у него поддержка – это им могло быть непонятно. И проблемы могли быть другими: скажем, силовики в прошлом году могли заниматься не критиками, а наркоманами, а до критиков и их родных дела не было.
Сначала у нас [при Кадырове] террористов и их родственников похищали, пытали, убивали. Потом экстремистов. Потом "неправильно" исповедующих ислам, потом тех, кто "неправильную" бороду отращивает, затем наркоманы в ход пошли. Наркоманы закончились, стали хватать алкоголиков, те тоже закончились, потом гадалки и ворожеи впали в немилость, теперь и они заканчиваются. В ход пошли критики власти, даже умеренные. Со всеми, кто просто не любит или не декларирует вслух любовь к Кадырову, тоже теперь расправляются. Градус повышается, от населения требуется все больше лояльности к власти, все доходит до абсурда. Это свойственно любому диктаторскому режиму.
– Кто из тех, чьих родных похитили в Чечне, обратился к вам за помощью?
– В "Комитет против пыток" обратились Тумсо Абдурахманов и его супруга Альфия. Тумсо заявил о похищенных родственниках из Чири-Юрта, Грозного и Старых Атагов, а его жена о своей матери и сестре. Кроме того, к нам обратились мои родители с заявлением о пропаже наших родных.
Теперь любой, кто его не хвалит, для него личный враг
Никто больше не обращался. И не только потому, что после этого может последовать месть со стороны кадыровцев, но и потому, что люди считают бесполезным жаловаться. Заявления попадают в те же структуры, которые и совершают похищения людей. Это все равно что жаловаться насильнику на то, что он тебя насиловал. Но только через запуск правового механизма можно получить хоть какой-то результат.
Местные следователи больше всего не любят, когда задействованы правовые механизмы. Потому что тогда им приходится копаться в документах, писать отчеты, печатать справки, отправлять письма. Для них это целое дело. Им проще решать вопросы на словах и тут же нарушать свое слово. А с документами так не получается.
– Как вам самому стало известно, что похитили ваших родственников?
– Я узнал от своих родителей.
– Какие меры вы как правозащитник принимали, чтобы помочь им и другим похищенным?
– Я собирал информацию, кого похитили, когда похитили, кого отпустили. Отправлял друзей и знакомых, чтобы проверить дома, откуда похищали, мониторил аккаунты. Также я подал обращение о преступлении в Следственный комитет России через интернет-приемную. Предоставил список возможно похищенных людей. Я не утверждал, что они точно жертвы преступления, так как есть ответственность за ложный донос по Уголовному кодексу. Я просил проверить, куда пропали люди, было ли похищение, и если да, то принять предусмотренные законом меры. Пока ответа от ведомства мы не получили.
– Удалось ли узнать детали?
– Знаю точно, что у моих родственников забирали паспорта и документы на дом, в котором они живут. Также забрали бумаги на дом в Грозном, принадлежащий нашей семье. Учитывая правовой нигилизм, свойственный Чечне, и юридический "бермудский треугольник", с нашим имуществом может произойти все что угодно. Оно может быть передано какому-нибудь кадыровцу. Я не удивлюсь. Но сделать с этим пока ничего нельзя.
– Что-то подобное уже происходило с имуществом похищенных силовиками людей?
– Да. Когда я еще работал в Чечне и жил там, я слышал о таких случаях не только от пострадавших, но и от самих сотрудников силовых ведомств. При помощи нотариусов против воли собственников проводились фальшивые сделки дарения или купли-продажи. Так они переводили чужую недвижимость в свое владение. Может быть и проще: наше право на владение домами могут признать незаконным и передать их в собственность грозненскому муниципалитету. Такое тоже уже случалось.
– Где именно удерживали похищенных?
Тем, кого отпускают, не отдают паспорта и документы на их недвижимость
– Мусаевых (это часть моих родных по маме) удерживали в отделе полиции в Ленинском районе Грозного, а родных с отцовской стороны удерживали в полиции Урус-Мартановского района. Возможно, еще часть моих родственников по отцу, которые живут в Грозном, удерживали в управлении полиции, где Заводской районный отдел.
– Кто эти люди, чем занимаются? Была информация о том, что некоторые из них работали в госструктурах в Чечне и симпатизировали режиму.
– Два моих дяди по отцу работали в органах внутренних дел, сейчас они на пенсии. Один из них занимается бизнесом, второй – охранник в банке. Третий дядя, которого похитили, – богослов. Он занимается религиозными обрядами. Еще один дядя со стороны мамы работал раньше в мэрии Грозного, занимал разные должности в муниципальных учреждениях, а сейчас он частный предприниматель.
На данный момент перечисленные четверо еще удерживаются силовиками. Женщин и молодежь, похищенных изначально, отпустили. Тем, кого отпускают, не отдают паспорта и документы на их недвижимость.
– Если стали задерживать лояльных режиму людей, означает ли это, что теперь бояться похищения должны абсолютно все, как при Сталине?
– Да, все к этому шло. Когда Кадыров возглавил республику, в обществе считалось плохим тоном симпатизировать ему, любить его было позорно, его воспринимали как предателя. Потом стала работать тактика, что если ты с Кадыровым и его хвалишь, то тебе дают какую-то должность, деньги, джипы, дворцы. Потом все поменялось: ты хвали и будешь просто молодец. Ну а потом уже за отсутствие похвалы, как я уже сказал выше, начали карать. Ты либо восхваляешь власть, либо ты против власти.
Сейчас уже не получается "пересидеть" на нейтральной позиции. Кадыров об этом открыто заявляет по-чеченски. Он, мол, не верит, что в Чечне есть люди, кто не за него и не против, а что-то между. Сейчас уже и определенный уровень любви к Кадырову не спасает. Думаю, это сыграет с ним злую шутку. Лично я не знаю ни одной семьи, кто никак от них не пострадал.
– Что известно о родственницах жены Тумсо Абдурахманова, которых увезли из Астрахани?
– Сестру жены Тумсо вызвали в местный отдел полиции под предлогом того, что нужно пресечь мошеннические действия с ее картой. Там ее уже ждали чеченские силовики, приехавшие на белой Toyota Corolla. Ей сказали, что ее повезут в Чечню. Отказаться она не могла и сопротивляться тоже.
В квартире остался брошенный костыль, без которого она не может передвигаться, и ее телефон
Вместе с ней был ее 13-летний сын. Сопровождающие пытались увезти и его, но ей удалось отправить ребенка домой на такси. Приехав домой, он обнаружил, что пропала его престарелая бабушка, теща Тумсо Абдурахманова. В квартире остался брошенный костыль, без которого она не может передвигаться, и ее телефон. Это означает, что силовики из Чечни похитили пожилую женщину с онкологическим заболеванием. Она перенесла операцию, проходит химиотерапию и без постоянного приема лекарств и медицинской помощи может не пережить длительное заключение.
– Чем, на ваш взгляд, можно объяснить то, что Кадыров на своей пресс-конференции поднял тему этих похищений и стал говорить о них как о мести?
– Тема была резонансной, и он даже сам хотел отреагировать. Возможно, эти похищения и были совершены незадолго до его пресс-конференции, чтобы он мог сказать, мол, я держу ваших родственников в заложниках и могу их убить, если захочу. Каждый житель Чечни – заложник Кадырова, это очевидно. Ни у кого нет возможности пользоваться в Чечне правами и свободами.
Что же до кровной мести, то за критику ее не бывает и не может быть. Кровная месть – это как библейский принцип "око за око, зуб за зуб". Когда пролилась кровь – требуют кровь. По чеченским адатам ответственность может нести не только сам убийца, но и его родственник. А по шариату – нет, отвечает только виновник. По российскому законодательству это карается статьей Уголовного кодекса об убийстве.
Кадырову стоило бы определиться, в каком правовом поле он хочет руководить – по адатам, по шариатскому праву или в соответствии с Конституцией. Если он хочет жить по Конституции, как клянется каждую инаугурацию, то о кровной мести он должен забыть, она запрещена. Он должен ею брезговать.
Если, как Кадыров сейчас говорит, кровная месть полагается недовольным его властью, то в последующем она может достаться и ему, и его чиновникам от тех, кто был недоволен его политикой, – по его же логике.
– Как вы полагаете, на каком уровне принималось решение о таких масштабных репрессиях?
Мне кажется, власти в Москве не хотят на это обращать внимания и обсуждать. Им нужна в Чечне стабильность и управляемость
– Уверен, что это не уровень Кремля. Мне кажется, власти в Москве не хотят на это обращать внимания и обсуждать. Им нужна в Чечне стабильность и управляемость. То, что случилось, – это локальная воля местной власти. Кроме того, есть информация, что решения о том, чьих родственников похищать и кого конкретно, принимались после консультаций с Рубати Мицаевой (бывшая сторонница одного из лидеров непризнанной Ичкерии Ахмеда Закаева, позиционирующая себя как представительницу кабинета министров сепаратистской республики. Мицаева активно выступала за права чеченских беженцев в Европе и против режима Кадырова, однако в середине декабря вернулась в Чечню. – Прим. ред.)
– Поступали ли к вам требования прекратить правозащитную деятельность?
– Нет, но в случаях таких похищений вам и не говорят напрямую, чего от вас хотят. Ты сам должен догадаться, что сделать, чтобы заложников отпустили. Ты можешь совершить тридцать три действия, о которых ты думаешь, что этого хотят агрессоры. И после того, как твоих родственников все-таки выпустили, ты гадаешь, чего конкретно из этого они хотели.
Кадыровские проповедники уже объявляли по-чеченски, что нет никакого пути назад, что "вы никогда сюда не вернетесь и мы заставим ваших родственников ответить за вас".
– Почему мало международной реакции на массовые похищения в Чечне?
– Иностранные издания много писали об этом. Для реакции международных институтов нужно больше достоверной информации, больше точных данных о произошедшем, но пока никто из отпущенных заложников не обратился с заявлением.
Если они не хотят обращаться, невозможно это сделать за них. Например, я знаю, что похищен мой дядя. Мы отправляем к нему домой юристов. Их встречает кто-то из его детей или жена и говорят, мол, у нас все хорошо, никого не похитили, отстаньте от нас. С этим ничего нельзя сделать при всем желании правозащитников.
***
Накануне родственники оппозиционного чеченского блогера Тумсо Абдурахманова заявили, что их никто не похищал. В видео, распространенном в провластных инстаграм-каналах, они проклинают правозащитников. Это обращение стало уже третьим за последнюю неделю: родственники Хасана Халитова и Ахмеда Закаева также утверждали, что их никто не задерживал.
7 января российские и международные правозащитные организации, в числе которых Human Rights Watch, Norwegian Helsinki Committee, Amnesty International, International Federation for Human Rights, Комитет против пыток и внесенные в список так называемых иностранных агентов "Мемориал" и "Гражданское содействие", обратились к президенту РФ Владимиру Путину по факту массового похищения в декабре 2021 года в Чечне родственников критиков главы региона.
