Духовное управление Чечни выпустило публичное заявление о первостепенном праве матери на уход за малолетним ребенком и недопустимости насильной разлуки ее с детьми. На практике же суд и муфтият не помогают женщинам в борьбе за своих детей – по традиции они после развода остаются в семье отца. Сайт Кавказ.Реалии выяснил, как высказывания о защите материнских прав расходятся с действиями уполномоченных органов в республике.
Рамзан Кадыров неоднократно заявлял, что матери-одиночки "не способны воспитать настоящего мужчину", а дети из неполных семей якобы "подвержены влиянию экстремистов" и представляют "угрозу". Женщины годами могут не видеть своих детей – отцы за это не несут никакой ответственности.
В 2021 году Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал дискриминацию по половому признаку в делах об опеке над детьми на Северном Кавказе. В частности, суд подтвердил, что в Чечне решения принимаются в пользу отца, либо судебные приставы не исполняют постановления, вынесенные в пользу матери.
Жанетта Тухаева не видела своего старшего сына несколько лет. В марте 2020 года суд в Грозном вопреки решению московской инстанции определил, что ее двое несовершеннолетних сыновей должны жить с отцом, Русланом Ибаевым. Кроме того, Тухаеву обязали удалить аккаунт в инстаграме, где она жаловалась на похищение старшего ребенка. В июле 2020 года Тухаева добилась отмены этого решения, но вернуть сына ей так и не удалось. Сейчас ему 16 лет, бывший муж пытается добиться опеки и над младшим ребенком.
Жительница Краснодара Мария Смелая два года не может найти своего сына, который, по ее словам, находится в Чечне. Она обращалась к правозащитникам с жалобой на домашнее насилие и угрозы со стороны бывшего мужа, уроженца Чечни Чингисхана Шабазова. Ни чеченские власти, ни судебные органы, ни муфтият не проявляют интереса к ее делу.
Жительница Орловского района Ростовской области Снежана Загудаева уже несколько месяцев борется за возвращение своего семилетнего сына. Мальчик живет в Чечне с отцом, хотя Орловский районный суд еще в мае 2021 года определил его место жительства с матерью.
Как рассказала Загудаева, в 2024 году отец ребенка, Масуд Сапарбаев, похитил мальчика из ее дома и вывез в село Новые Атаги. Следователи отказываются возбуждать уголовное дело. По словам адвоката, местные власти и правоохранители проявляют сочувствие по отношению к матери, но не предпринимают никаких действий для возвращения ребенка.
22-летняя Кристина Кокова из Подмосковья, выйдя замуж за чеченца Ахмеда Умаева, вскоре родила дочь, а спустя время стала жаловаться на давление со стороны свекрови и физическое насилие от мужа. Вскоре брак был расторгнут, однако девушке не давали жить с дочерью, родственники супруга постоянно забирали ее.
Мать девушки Анастасия Кокова сообщила, что свекор Руслан Умаев постоянно шантажировал девушку ребенком, контролировал и преследовал ее. В сентябре 2024 года, находясь в очередной раз в Чечне, Кристина перестала выходить на связь. Позже Руслан Умаев признался в ее убийстве. У Анастасии Коковой есть подозрения, что он мог убить ее дочь, чтобы скрыть следы сексуализированного насилия.
11 февраля 2025 года Руслана Умаева освободили из СИЗО – он заключил контракт с Минобороны и отправился на войну против Украины. Мать убитой Анастасия Кокова просила следствие не допустить, чтобы он избежал наказания.
В Чечне уже признавали, что запрет на общение с матерью влияет на психику детей. Для решения этой проблемы в 2020 году в республике появилась должность уполномоченного по правам ребенка. Ее занял заместитель муфтия республики Магомед Хирахматов, который с марта 2012 года работал в комиссии по урегулированию семейных конфликтов.
В интервью госагентству "Чечня Сегодня" Хирахматов заявил: "Отцы лишают своих детей самого главного – материнской ласки. И это приводит к тому, что из него вырастает угроза для общества. Для нашей республики это невидимая, но большая трагедия".
Хирахматов утверждал, что на отцов, препятствующим встречам детей с матерью, будут воздействовать через руководство по месту его работы. Кроме того уполномоченный предлагал ввести штрафы за развод без уважительной причины.
Социолог из Чечни, согласившаяся поговорить с редакцией на условиях анонимности, заявила, что публичные заявления муфтията звучат "правильно и красиво", но на практике все иначе. Даже если шариат и закон формально защищают права женщины, утверждает она, то на практике она остается в слабой позиции, а ребенок – заложником семьи и местного сообщества.
Собеседница назвала ключевые факторы, влияющие на реальные решения: "Это и патриархальная модель семьи, где отец считается "главой" и "хозяином" ребенка, и давление рода и тейпа, поддерживающих мужчину, и страх женщины перечить семье мужа, что грозит позором, насилием или изгнанием. Также это неработающие институты защиты, когда женщине практически некуда обратиться, зависимость религиозных и государственных структур от власти, которая не заинтересована конфликтовать с "лояльными" мужчинами".
Социолог уверена, что официальная риторика в Чечне направлена на создание образа справедливости, но реальные решения принимаются по неписаным правилам. И в этих правилах у матери почти нет власти. Поэтому ребенка часто оставляют отцу, как бы ни говорили религиозные лидеры, резюмировала она.
По словам основательницы кризисной группы для женщин "Марем" Светланы Анохиной, слова муфтията и уполномоченного по правам детей о недопустимости разлучения матери и ребенка – это "чистой воды популизм": "Все заявления на эту тему остаются только словами, пока в конкретном каком-то деле не примут участие духовные лица Чечни, и не выступят на стороне матери".
Правозащитница полагает, что борьба за права матери всегда касается абстрактной, идеальной женщины: "К живому человеку всегда масса претензий и ее права будут оспорены именно на основании того, что она не соответствует этому высокому идеальному образу. Или сестра в разводе, или еще что-то – она будет признана недостаточно хорошей для того, чтобы передать ей детей"
Между тем, отметила Анохина, образ отца традиционно наделен в обществе особым авторитетом и весом, что нередко приводит к тому, что предпочтение при разводе отдается именно ему.
- В Ингушетии вспоминают дело так называемой банды альфонсов, участники которой в середине 2010-х годов терроризировали местных жительниц. Они снимали видео интимного характера с участием замужних ингушек, а затем шантажировали и вымогали у них деньги. Женщины готовы были платить сотни тысяч рублей, так как в случае распространения компрометирующих видео им грозил развод с лишением детей и "убийство чести". Сайт Кавказ.Реалии впервые подробно рассказывает историю одной из пострадавших, которая покинула Россию из-за угрозы жизни.
- 36-летняя уроженка Чечни Амина Гериханова была задержана 13 марта на границе с Румынией при попытке покинуть Украину. Розыск Интерпола проводился по запросу России – беженку обвинили в участии в военных действиях на территории Сирии. Около пяти лет назад Гериханова уехала из Чечни и жила в Киеве и Львове. Ее родные и знакомые уверены, что она не имеет никакого отношения к незаконным вооруженным формированиям.
