24 июля 2023 года в России вступил в силу закон, запрещающий трансгендерный переход, то есть медицинские услуги, направленные на коррекцию гендера, и смену гендерного маркера в паспорте. Закон запрещает транслюдям усыновлять детей и аннулирует браки, в которых один из партнеров совершил трансгендерный переход. Эксперты уже назвали закон трансфобным и предупредили, что он приведет к росту суицидов среди представителей уязвимой социальной группы.
Корреспондентка Кавказ.Реалии пообщалась с трансгендерными людьми из южных регионов России об их эмоциональном состоянии после принятия репрессивного закона и обсудила с ними, может ли он стать "спусковым крючком" для агрессии против трансперсон.
“Полежишь в дурке, и все пройдет”
Маруся, 19 лет, Туапсе
После принятия трансфобного закона главным чувством была безысходность. Хоть и раньше в нашу сторону проявляли гомофобию и трансфобию, но сейчас ты не можешь сделать какие-либо документы, у людей отменяются операции.
Мне повезло в том плане, что я успела сменить все документы до принятия закона – запрыгнула в последний вагон. Но есть люди, которые не успели, есть несовершеннолетние трансперсоны. Ты просто остаешься взаперти в своем теле. Это ужасное чувство.
Я с детства чувствовала себя девочкой. Годам к 14 узнала о трансперсонах. Как только мне исполнилось 18 лет, я начала гормональную терапию и занялась сменой документов. Обращалась в нашу местную "дурку", говорила, что мне нужна справка f64.0 (о диагнозе "транссексуализм". – Прим.). Мне намекнули, что нужно полежать [в ПНД]. Я отказалась. Спрашивала, разве меня не должны направить к врачам: психиатру, эндокринологу, сексологу. Мне ответили: "Полежишь, и все пройдет".
Ты просто остаешься взаперти в своем теле. Это ужасное чувство
Потом я узнала о клиниках в Москве [с дружественными к трансгендерным персонам врачами], в одну из них я поехала. Там все сделала, прошла всех врачей, это длилось где-то полгода. Мне понравились врачи: никакого высмеивания и мисгендеринга (неправильного употребления местоимений. – Прим.) в мою сторону.
Со сменой документов военкомат меня не трогает. Надеюсь, что мною больше не заинтересуются – я уже полностью девочка.
В России оставаться не хочу из-за трансфобной и гомофобной политики. У нас в стране есть проблемы, которыми никто не занимается, а запрещать ЛГБТ они бегут в первую очередь. Эта страна просто падает в яму из-за такого отношения к людям.
Хочу полететь в Испанию по программе ЛГБТ-беженства. На первое время нужны деньги, и это не маленькая сумма. Поэтому пока я буду зарабатывать, откладывать. Сейчас я закрываю кредитные карты, которые брала на смену документов и на перелет в Москву.
Мне кажется, что закон – это отвлекающий манёвр. Сами понимаете, что наша страна сейчас вытворяет в другой стране. У них все идёт не так, и они просто решили отвлечь людей.
Туапсе – не лучшее место для жизни, если ты трансперсона
Я работаю поваром, и на работе меня воспринимают как мальчика и обращаются ко мне мужским именем. Только определенный круг людей знают, что я трансгендерная девушка. Например, это моя непосредственная начальница – она очень классная и ЛГБТ-френдли. Но ради моей безопасности мы это скрываем от остальных. Тут работают очень консервативные люди, которые не смогут меня понять.
Туапсе – не лучшее место для жизни, если ты трансперсона. Но у меня есть перцовка и я быстро бегаю, так что "люлей" пока не получала. В Краснодаре свободнее: я могу накраситься, выйти на улицу и просто радоваться, что прошла от дома до магазина с макияжем.
"Я застрял между двух миров"
Эдуард, 40 лет, Волгоград (Эдуард говорит о себе и в мужском, и в женском роде – в тексте сохранены обе формы)
По рождению я мужчина и застрял на этой стадии, потому что сейчас уже ничего не смогу сделать с документами.
Люди реагируют на меня 50 на 50: кто-то попросит селфи вместе сделать, а кто-то скажет гадость за спиной
Я начал воровать мамины вещи в семь лет, в школьном возрасте и в юности занимался кросс-дрессингом (ношение одежды или аксессуаров, ассоциируемых с противоположным полом. – Прим.), но не думала о том, что внутри у меня вообще другой человек. Много лет гендерная дисфория копилась, я одевался в унисекс и выглядел все более андрогинно.
Сейчас я застрял между двух миров и не знаю, что мне делать. Общество уже не идентифицирует меня как мужчину. Я сделал для себя выбор, но не могу воплотить его в жизнь. Наверное, можно найти дружественного к ЛГБТ-персонам эндокринолога и начать гормонотерапию. Но хирургическое вмешательство провести уже не получится.
Родственники относятся по-разному. Брат, который прошел горячие точки, вообще спокоен: никогда мою внешность не комментирует. А тетя из Кисловодска сказала: "Размазать бы тебя по асфальту". Я отреагировал очень жестко и отрекся от нее. Когда я совершил камингаут, сразу отпали все эти якобы друзья-пацаны. Зато у меня есть подруги, девушки могут меня понять.
Люди вообще реагируют на меня 50 на 50: кто-то попросит селфи вместе сделать, а кто-то скажет (гадость) за спиной. Большей агрессии к себе после принятия закона я не заметил. Если человек проявляет агрессию, он проявил бы ее и без закона.
Однажды я наткнулся на новость о том, что в США открыли агентство модельное для транс-людей. А у меня всегда была мечта выйти на подиум. Я думаю об эмиграции, но не знаю языка и не знаю, как и что оформляется.
Я работала в банках, пыталась найти себя, но сейчас ушла в студию красоты и учусь наращиванию волос: я могу здесь развиваться и получать опыт в новой сфере, чтобы, если я стану беженцем, найти работу. Я такой человек: не стану на шею садиться.
Если говорить о воинской обязанности, то меня из-за возраста вряд ли заберут. Сейчас я не слежу, что происходит (на фронте). Я знаю, что это просто большие игры. Обычных людей мне жаль. За что умирают люди, не понимаю.
Но наша страна уже проиграла – экономически это чувствуется. Я не вижу с Западом какой-то смысл бодаться, потому что они объективно сильнее нас. Я понимаю, что то, что сейчас происходит, затянется на десятилетия. И я не вижу будущего в этой стране.
"Говорили, что я порчу имидж вуза"
Леонид, 23 года, Волгоград
Когда принимали этот закон, я писал в Госдуму, Минздрав и своих друзей и знакомых тоже агитировал. Я надеялся до последнего, что эти действия помогут избежать принятия закона, но, к сожалению, не получилось. Я не удивился, но все равно был полон отчаяния. Сразу же понял, что будут проблемы с продолжением гормонотерапии и трудоустройством.
Моя мама считала, что мне мозги промыла американская пропаганда
Я педагог. Чтобы устроиться в школу, мне нужно проходить специальную медкомиссию, чтобы подтвердить, что я здоров, – это обычная процедура. Но когда дойдет до посещения профильных врачей, мне понадобится гинеколог, потому что чисто анатомически у меня женская половая система. Если об этом узнает директор школы, я не могу предсказать их реакцию. Поэтому я понимаю, что официально в России работать вряд ли смогу.
Во время учебы я уже сталкивался с дискриминацией. На практике в пединституте я должен был поехать вожатым в лагерь. Тогда у меня были женские документы, но я выглядел и звучал как парень – было бы странно представляться детям женским именем, путать их. Тогда я решил узнать, могу ли я представиться им Лёней. Мою просьбу передали директору лагеря, пояснив, что я трансгендерный мужчина. За неделю до выезда я узнал, что меня просто отфутболили: запретили проходить практику в этом лагере. Потом я сам искал место в другом лагере.
Еще была ситуация, когда меня ни с того ни с сего вызвали в деканат – я думал, из-за поста в инстаграме про Навального. А они начали предъявлять мне, что я трансгендер. Деканша говорила мне что-то про имидж [вуза]. А я думаю: "Какой, блин, имидж?" Я учусь на факультете иностранной лингвистики, у нас тут половина "радужных" (представителей ЛГБТ-сообщества. – Прим.).
Моя мама считала, что мне мозги промыла американская пропаганда. Она говорила: "Окончишь университет – замуж выйдешь", хотя замужество – это самое маловероятное, что со мной может произойти. Когда она узнала, что я меняю документы, был шок и скандалы. Она человек старшего поколения и понимала, что жить мне будет максимально сложно. Но я всегда отвечал: "Мам, а тебе легко жить? Легкой жизни не бывает".
Сейчас у меня есть все документы, в том числе военный билет. Но мобилизовать меня не смогут – у меня категория D (не годен), которая присваивается всем трансгендерным людям.
Я хотел бы эмигрировать. Еще до принятия этого закона я понял, что не хочу связывать свою судьбу с Россией. Мой отец – молдаванин, он родился в Молдавской СССР. Причем ему не нравится то, что сейчас в Молдове происходит: говорит, они прогибаются под Запад. А я хочу попробовать получить гражданство Молдовы, а потом – пожить в разных странах.
“На улице спрашивают, что у тебя в штанах”
Евгений, Ростова-на-Дону, 18 лет
До принятия закона я шел к ремиссии депрессии: мое состояние сильно улучшилось в связи с началом перехода. Закон откатил весь прогресс назад. Снова появились суицидальные мысли, ухудшилось состояние, стало сложнее вставать с кровати и жить эту жизнь. Это смесь отчаяния, ярости, безнадёги и тоски по лучшей жизни, которая у меня могла бы быть.
Врач сказал мне, что я умру в 30, потому что иду против воли Господа
До этого были надежды, ожидания. Я успел сменить документы, но переживаю за друзей, которые не успели. И за себя переживаю: теперь мне гораздо сложнее будет получать медицинскую помощь.
На улице ко мне просто так могут подойти, начать угрожать, спрашивать: “Что у тебя в штанах?” По стандартных канонам внешности я выгляжу примерно как мальчик лет 14–15 лет, достаточно андрогинно. Меня это расстраивает, поскольку из-за нового закона я не могу официально продолжать медикаментозный переход.
Когда я ходил к местным эндокринологам до смены документов, спрашивали какие-то очевидные вещи. Например: “А вы знаете, что от гормональной терапии у вас органы новые не вырастут?” – ну я же не идиот. Одна из врачей сказала мне, что я умру в 30, потому что иду против воли Господа.
Также меня отправляли в местный центр якобы психологической помощи, где практикуют по сути конверсионную терапию. У меня несколько друзей через это прошли: их унижали за идентичность, материть могли, говорили, что они неполноценные уроды.
Когда государство давит на тебя всем своим весом, очень сложно выдержать
Сейчас я нахожусь в поиске эндокринолога, который мне выдаст рецепт, чтобы начать терапию. С этим стало гораздо сложнее – врачи тоже боятся. Мне страшно, что если у меня что-то случится в плане гинекологии, я просто не найду себе врача. Мне придется заниматься либо самолечением, либо ехать в другой город или вообще в другую страну.
Многие мои трансдрузья говорят, что у них все чаще появляются суицидальные мысли. Когда государство давит на тебя всем своим весом, очень сложно выдержать.
Я думаю, что транслюдям будут чаще отказывать в приеме на работу, что повысится трансфобия в обществе. Мне стали чаще угрожать на улице – я либо отговариваюсь, либо убегаю. Я боюсь, что меня в какой-то день изобьют или вообще убьют. Из-за этого чувствуешь себя более одиноким.
Но эмигрировать я не хочу – это остается крайним вариантом, если совсем всё плохо станет. Я хочу продолжать как-то бороться. Я люблю свой город, люблю людей, которые меня здесь окружают.
Мои родители были очень консервативно настроены. И в 13 лет один учитель, который видел, что я называю себя в мужском роде, пожаловался на это родителям, и меня ждал серьезный разговор. Но за пять лет они меня полностью приняли и теперь помогают с переходом и называют сыном.
- С декабря 2022 года в России запрещено распространение позитивной информации о гомосексуальности, бисексуальности и трансгендерности. За это предусмотрены штрафы до 400 тысяч рублей для граждан и до пяти миллионов рублей для организаций.
- По состоянию на середину июня в России за демонстрацию ЛГБТ-отношений были заведены 33 административных дела – об этом заявлял депутат от "Единой России" Александр Хинштейн.
- По данным правозащитников, после начала войны с Украиной и принятия поправок в российском законодательстве 83% опрошенных представителей ЛГБТ+ заметили усиление гомофобных и трансфобных настроений в российском обществе. Также ЛГБТ-персоны стали реже обращаться в полицию в случае дискриминации и насилия: они опасаются, что столкнутся с повторной дискриминацией.
- В апреле в Краснодаре четырех трансгендерных секс-работниц привлекли к ответственности по административной статье о "пропаганде ЛГБТ" из-за размещенного в интернете объявления об оказании секс-услуг.
Форум