О событиях 24-26 октября 1981 года в городе Орджоникидзе (ныне г. Владикавказ) власти стараются не вспоминать. Но в народе 3-дневные уличные бои между восставшими осетинами и советскими войсками нередко называют "осетинской революцией". Массовые протесты недовольных в Северной Осетии и кровавое подавление демонстрации Москвой стали самым значительным общественным событием республики за десятки лет ее существования.
Прологом к протестам послужила серия инцидентов с межнациональным подтекстом между осетинами и ингушами. Ингуши, вернувшиеся из ссылки после смерти Сталина на Северный Кавказ, застали часть своих бывших территорий занятыми осетинами. Хотя власти СССР реабилитировали ингушей наряду с другими депортированными народами, в условиях тоталитарного общества ни ингуши, ни осетины фактически не имели права что-то возразить спускаемым сверху разнарядкам и национальной политике, освященной "мудростью" КПСС. В этих условиях межнациональные противоречия только нарастали и углублялись в спорном Пригородном районе Северной Осетии, часть которого входила в состав Чечено-Ингушетии до депортации ингушей и чеченцев в 1944 году.
Согласно скупым официальным данным, 21 октября 1981 года, ночью, на территории селения Плиево Назрановского района Чечено-Ингушской АССР, во дворе дома Махриева неустановленными лицами был убит шофер такси из Орджоникидзе, 28-летний Казбек Гаглоев, осетин, проживавший в селении Камбилеевское Пригородного района Северо-Осетинской АССР. Похороны Гаглоева 24 октября 1981 года вылились в массовое шествие, когда собравшиеся, около 1 000 человек, решили отнести гроб с покойником к обкому КПСС в Орджоникидзе и потребовать ответа от руководства республики.
Первый секретарь Северо-Осетинского обкома КПСС Билар Кабалоев, в ответ на требования собравшихся выйти и поговорить с народом, решил проигнорировать протест. Как типичный советский функционер, Кабалоев не умел разговаривать с народом и, конечно же, мало что на самом деле решал. В то же время, впервые за долгие десятилетия в Северной Осетии, выступавшие на митинге раскритиковали советскую власть за упущения в национальной политике и в других сферах общественной жизни.
Массовое выступление с политическими требованиями стало неслыханным событием не только для Северной Осетии, но и для всего СССР. В Орджоникидзе в срочном порядке прибыл председатель Совета Министров РСФСР Михаил Соломенцев наряду с высокими чинами из МВД СССР и другими советскими деятелями. Как и следовало ожидать, вместо открытого и честного разговора, власти потребовали от собравшихся разойтись, а после отказа, против протестующих бросили курсантов внутренних войск, милицию и войска. К тому времени количество демонстрантов выросло до нескольких тысяч и стычки быстро переросли в побоище.
Один из свидетелей тех событий рассказывал: "Первый же день был кровавым. Они разгоняли людей силами училища МВД. Можно было собрать стариков, интеллигенцию, дружинников и народ с площади увести. А мы что увидели? Двери училища МВД (училище находилось рядом с обкомом КПСС на площади Свободы г. Орджоникидзе – прим. "Кавказ.Реалии") распахнулись. Впереди бежал майор милиции, за ним курсанты, в руках у них были не дубинки, а спинки от стульев и этим они стали нас громить. Громили всех — женщин, стариков, старух, без разбору. И когда ребята увидели эту кровь, вот как человек сходит с ума от вида крови, вот так они обезумели и стали разбирать плитки… Загнали их обратно в училище, отбили атаку".
Североосетинский историк Петр Козаев рассказывал: "Курсанты, войска, Тбилисский полк — вот они расправлялись с людьми. Били и женщин, и детей, и мужчин. Женщин было полно, особенно молодых девчат было много. И я своими собственными глазами видел, как солдаты этих девочек избивали".
Подавление восстания заняло несколько дней, а последующая реакция Советского правительства была типична для того времени. Идеологически участники восстания были представлены обществу как "осетинские националисты", "хулиганы" и "экстремисты". Осетин Билар Кабалоев был смещен со своего поста и на его место был назначен русский Владимир Одинцов. По выражению одного историка: "В Осетию был заброшен шовинистский руководящий десант во главе с Одинцовым, новым Первым секретарем Северо-Осетинского обкома КПСС. Ударную же группу составили Председатель КГБ СО АССР генерал Виталий Пономарев (впоследствии заместитель председателя КГБ СССР – прим. "Кавказ.Реалии") и прокурор Виктор Путимцев, к ним присоединился министр внутренних дел Вячеслав Комиссаров. Отныне судьбу Осетии решала эта далеко не святая троица".
Одинцов пробыл на высшем государственном посту в республике до середины перестройки – в 1988 году он ушел со своего поста. Период его правления был печально известен среди осетин под названием "одинцовщина" и характеризовался гонениями на осетинскую интеллигенцию и попытками подавить те или иные проявления осетинской культуры.
Несмотря на то, что с тех прошло уже 36 лет, официальная информация по осетинскому восстанию очень скупа. В частности, по официальным данным, в тех событиях якобы погиб только один курсант училища МВД, хотя, согласно отрывочным данным очевидцев тех событий, были погибшие и среди протестующих. Никто не знает и сколько человек было отправлено за решетку и что с ними произошло после этого, а уцелевшие участники восстания, как правило, предпочитают не называть своих имен и сейчас.
