Рамзан Кадыров без устали повторяет, что современная Чечня – это самый безопасный и самый счастливый регион России. Однако многие уроженцы республики предпочитают жить в других субъектах страны. "Кавказ.Реалии" пообщался с чеченцами, которые очень любят свою малую родину, но не видят себя сегодня там.
В начале марта мы разговаривали с вайнахами, вынужденными скитаться по Европе. 56-летний Абубакар Арсбин и 72-летний Ахмед Докудаев перечислили причины, препятствующие их возвращению домой.
"Я человек свободномыслящий. Таким, как я, там не место. Мы будем уместны, когда и в России, и в Чечне будут человеческие условия", - подчеркнул Абубакар, бежавший в Австрию 15 лет назад.
Однако не все захотели или смогли выехать за границу, многие чеченцы остались в РФ. Корреспондент "Кавказ.Реалии" намеренно не опрашивала вайнахов, осевших в Москве и в Санкт-Петербурге, поскольку отрицать, что в столицах больше экономических возможностей и туда едут со всей страны, нельзя.
Мы сосредоточились на уроженцах 95-го региона, живущих в среднестатистических и менее счастливых, нежели кадыровская Чечня, краях.
"Жизнь в Чечне идеальна для меня!"
Майрбеку Абуезидову 30 лет, он родился и вырос в Новгородской области. У него юридическое образование, некоторое время он трудился судебным приставом, сейчас устраивается помощником адвоката. Родители мужчины оказались здесь по распределению в 1977 году.
Молодой человек и его близкие планируют вернуться на малую Родину лет через 5-10, сейчас строят дом в Шали, который, скорее всего, продадут и переместятся в Грозный.
"Мы всегда хотели переехать туда, т.к. лучшего места для чеченца, чем наша республика, нет! – с ходу заявляет собеседник "Кавказ.Реалии". - Однако всегда возникали обстоятельства, которые не позволяли этого сделать, например, две кампании - так, в 1997 году моего отца похитили, в начале 2000-х он не смог найти там подходящую работу".
В Великом Новгороде ему в последнее время не нравится: уровень жизни ухудшается, дороги ужасные. В то время как в Грозном, продолжает Майрбек, "строится новое, климат хороший, чисто".
Абуезидов не считает, что ЧР отличается от других субъектов РФ, "просто если в Новгороде никто по башке не получит за плохие дороги, то в Чечне госслужащий побоится допустить такое". Выражение "получить по башке", тут же оговаривается парень, употребил в переносном значении, ведь "мы живем в правовом государстве".
Он не исключает, что "в какой-то степени" на его родине "более строго придерживаются законов РФ", но его это не пугает. "В Чечне соблюдение 'общих правил' обязательно. Вы не увидите людей, распивающих спиртные напитки, практически нет преступности, человек может оставить машину открытой на ночь и прогуляться, - уверяет он. - Безопасно!"
При этом молодой человек затруднился объяснить, почему, например, попытки губернатора Новгородской области Андрея Никитина "дать по башке", то есть отчитать подчиненных на заседании правительства, менее эффективны, нежели методы Рамзана Кадырова.
"Я не сравниваю его с другими. Нужно работать над патриотизмом, тогда и дороги у нас будут превосходные, а чиновники не станут думать, как украсть рубль", - убежден он.
Не пожелал собеседник "Кавказ.Реалии" и назвать пять пунктов, по которым Чечня обходит область, в которой он живет. "Если судить объективно, то нужно проводить серьезный анализ, - попытался уйти от ответа Майрбек. - Жизнь в ЧР идеальна для меня! Функционируют все государственные и муниципальные органы. Республика развивается. И я благодарен за это Рамзану Ахматовичу. Вот когда солдаты бомбили города и села, тогда был ужас. А сейчас тихо, спокойно!"
При этом горячий сторонник действующей власти не торопится давать руку на отсечение, гарантируя, что кадыровцы не посмеют вломиться в его дом без ордера.
"Если действовать в соответствии с законом, то такого произойти не может. Если же [недобросовестные силовики] начнут нарушать закон, ожидать можно чего угодно в любом субъекте страны, - тут же сместил акценты мужчина. – В 90-х наши города и села сметали бомбами, Сталин выселил наш народ в скотских вагонах… Есть ли у меня уверенность, что не появятся чиновники, которые будут нарушать закон в любом регионе? На все воля Всевышнего".
"Кадыров – глава Чечни, мы живем в России, Чечня входит в состав России", - как мантру повторяет Майрбек, родственника которого, по его словам, расстреляли в Алдах пьяные контрактники.
Что касается чеченцев, бежавших в Европу, то парень считает, что "у них есть конкретные обстоятельства" и "Юрий Лужков (экс-мэр Москвы. - ред.) тоже вроде уехал".
Добавим, что сестра самого Абуезидова живет во Франции. Собирается ли она перебраться на родину, молодой человек ее не спрашивал.
"На Севере больше уважают трудяг, чем болтунов"
В начале мая Рашиду Сатуеву исполнится 56 лет, в Новом Уренгое он уже 30 лет – прилетел сюда в качестве молодого специалиста на три года. На Ямале у него свой бизнес, который "практически передал своим детям, еще чуть-чуть - и вернусь на Родину".
"Окончил Грозненский нефтяной институт (выучился на геолога), по распределению попал на Крайний Север. Уехав однажды далеко и, как оказалось, навсегда, основную часть жизни провел вдали от Родины, которая так и не отпустила меня, - признается он. - Были разные периоды, но неизменно шел вперед и мечтал вернуться домой. Мечты разбились об известные события, оставившие рубцы в душе каждого чеченца".
Рашид долго говорит о ранах, которые не заживают, и его беспокоит одно: удастся ли их залечить или "перенесем все на потомков, обрекая их на решение проблем прошедших времен". "Как было с нами, когда в наши души попали увечья депортации, Кавказской войны, Дади-Юрта и т.д.", - вздыхает он.
Его дети в Чечню не хотят, поскольку их "многое там не устраивает", а самому Сатуеву тяжело видеть земляков, которые "психологически сильно изменились".
"Пусть дети здесь работают спокойно. Я многое упустил из-за того, что каждый год планировал уехать, - сетует собеседник "Кавказ.Реалии". - Да и, как показывает практика, оставаться чеченцем получается лучше, находясь вдали от Родины".
Север, по его словам, затягивает: "Это место равных возможностей. Здесь больше уважают трудяг, чем болтунов. Да и человеческие отношения тут складываются особые. Люди, проживая в экстремальных условиях, становятся более отзывчивыми и сплоченными".
Что касается проблем Чечни, то большинство из них, полагает Сатуев, имеют социальные корни (например, низкая занятость): "Нет возможности реализовать себя и уверенности в завтрашнем дне. В итоге молодежь находит решение проблем в наркотиках, а то и вовсе едет в зону военных действий. Запреты во всем, а куда им девать свою энергию?"
Он предлагает трудоустраивать выпускников местных вузов по всей стране, что "существенно повысит мотивацию для получения высшего образования". Для этого правительству Чечни необходимо заключить соглашения с крупными компаниями, а зарплаты молодым специалистам начислять из республиканского бюджета.
"Средства можно изыскать, пересмотрев некоторые статьи расходов. Например, сократить траты на водителей и охрану всего руководства ЧР (оставить только трем первым лицам), - перечисляет Рашид. - Пусть ездят на работу на общественном транспорте. А наличие охраны в самом безопасном регионе - это нонсенс".
"Сложился феодальный режим"
Али работает в сфере образования в одном из небольших российских городов. Он не пожелал говорить открыто, поскольку опасается за свою безопасность, ведь в Чечне сложился "крайне специфичный феодальный режим", и у них много осведомителей по стране ("возможно, их шантажируют или обещают оказать содействие").
Мужчина настаивает: он всем сердцем хочет в Чечню ("практически любой человек, особенно уроженец Кавказа, любит свою родину и желает там жить"), но не может, так как "обстановка сложная" и "представьте, если бы в России сейчас был режим Сталина, когда все строчат доносы".
"Современная Чечня серьезно усложнила социальные законы и человеку психологически трудно жить в обстановке постоянного исполнения каких-то формальных обязательств перед обществом, - поясняет он. – По нашим традициям, например, ты обязан неделю стоять на улице и принимать соболезнования в связи с утратой. Замечу, в любую погоду!"
Али также указывает на "слабую экономику и высокую долю безработных". Кроме того, его нервирует большое количество военных баз. "Проезжая их, испытываешь примерно такие же неприятные ощущения, как в местах с высокой концентрацией учреждений ФСИН", - расстраивается собеседник "Кавказ.Реалии".
Молодой человек чувствует, что "'Чечня' расползается по всей федерации", когда "силовики убивают кого-то, а потом объявляют жертву террористом".
"Живу в своем городе уже 8 лет. И меня тут все устраивает", - резюмирует он.
