В начале февраля стало известно, что уроженец Чечни Сулейман Эдигов, осужденный в 2014 году за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов и незаконное ношение оружия на 14,5 лет, перед Новым годом был жестоко избит в иркутской ИК-3, где он отбывает наказание.
"Кавказ.Реалии" обратился с запросом в ГУФСИН России по Иркутской области.
Пришел ответ: "Информация, опубликованная вашим изданием, не соответствует действительности".
29 декабря к Эдигову действительно было применено спецсредство, признали в ведомстве, но сделано это было потому, что осужденный "при проведении режимных мероприятий оказал активное сопротивление сотрудникам администрации учреждения".
По версии тюремщиков, Эдигов угрожал сотрудникам, хватал их за одежду, а на неоднократные требования прекратить неправомерные действия не реагировал.
"По факту применения спецсредства в установленном порядке была проведена служебная проверка с уведомлением прокуратуры по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях. Применение спецсредства было признано законным", - заявили в ГУФСИН.
Кроме того, осужденный Эдигов "систематически нарушает правила внутреннего распорядка исправительного учреждения, является злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания", уверяют в ведомстве.
"Почти сразу, как Сулейман попал в Иркутск, к нему начали придираться, - рассказала "Кавказ.Реалии" мать заключенного Зина Умарова. - Сколько он там сидит, уже четыре года, все время к нему предвзятое отношение. В лагере он был только в самом начале, несколько месяцев. А потом все время - то в одиночке, то в наказании. И за что? Не то сказал, не так посмотрел. Молиться ему не дают. Он же соблюдающий мусульманин, ему надо молиться, или в месяц Уразы - разговение, он целый день не кушает, потом вечером кушает. И это не по их режиму, ему не дают это делать, наказывают, отправляют в ШИЗО за это, он у них злостный нарушитель".
По словам матери, Сулейман считает такое отношение неправомерным и пытается его обжаловать, но ему и это сделать не дают: заявления, которые пишет заключенный, не выходят из колонии.
"Наказывают, вечно наказывают. За что? А теперь еще и избили, до сих пор у него там отек или что, мне и не говорят толком. Что он мог нарушить, если сидит один? Он же перед Новым годом в ПКТ (помещении камерного типа - прим.ред.) находился, оттуда ему дали ШИЗО - и там же его избили, перед праздниками - когда никто не мог посетить его несколько дней", - рассказывает женщина.
Она очень переживает, что сын так далеко. Им положено два свидания в год, но два дали только в первый год, потом - из-за постоянных якобы нарушений - получалось только по разу.
"Он объявлял голодовку. Если бы с ним справедливо поступали, разве бы он ее объявлял? В 2017 году, кажется, уже не помню, он тогда был в Ангарске. Голодал 31 день, мы, старики, поехали к нему, но нам не дали даже краткосрочное свидание, хотя бы через стекло повидаться", - сетует мать.
Но даже одно свидание в год для семьи потянуть очень тяжело финансово. Оба родителя Эдигова - пенсионеры, жена осталась одна с двумя малолетними детьми. По словам Умаровой, в самом лучшем случае билеты из Грозного в Москву и обратно выходят 20 тысяч рублей на одного человека, перелет "Москва - Иркутск - Москва" - около 25 тысяч.
"И это если покупать заранее, а это редко удается, мы же узнаем про то, что свидание разрешили, за неделю. Плюс там - гостиница, такси, кушать надо. По 70-80 тысяч выходит за поездку, конечно, для нашей семьи это значительные деньги", - рассказывает она.
Но дело не только в деньгах, Зина - инвалид II группы, она тяжело переносит перелеты, однажды ей пришлось оказывать медицинскую помощь прямо в аэропорту. У отца Эдигова формально инвалидности нет, но он "весь больной". Похищение сына, следствие, суд и все последующие события отняли у стариков половину и так не слишком крепкого здоровья.
"Как бы его сюда перевести, поближе к нам, кто с этим поможет? - спрашивает женщина. - На адвокатов у нас денег тоже нет".
Мать опасается, что теперь давление на Сулеймана станет еще жестче: "Не знаю, что там с ним сейчас происходит. Не повлияет ли на него ваша статья. Жаловаться бесполезно, они всегда отвечают, что это всё не соответствует действительности, и никого не наказывают, кроме него самого. Мне за него страшно".
Эти страхи имеют под собой основания - после жалоб заключенных начинают прессовать еще больше, соглашается член Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Иркутской области Павел Глущенко.
"Кто жалуется, из ШИЗО практически не вылазит. Поводов придраться полно - могут отправить в изолятор за незастегнутую пуговицу, за то, что не поздоровался… Сначала их сажают в ШИЗО, потом в ПКТ, потом они признаются злостными нарушителями - и в таком случае УДО (условно-досрочное освобождение - прим.ред.) уже не светит. Это своего рода рычаг давления, чтобы заключенные молчали, не рассказывали, что происходит в колонии, никуда не жаловались. И рычаг действенный", - говорит общественник.
По его словам, в колонии №3, где сидит Эдигов, действительно могут быть проблемы с ущемлением по религиозному признаку: "В прошлом году был случай - там как будто бы была голодовка, мусульмане протестовали против того, что у них отобрали молельную комнату. Но когда мы приехали, чтобы проверить эту информацию, нам никто не признался, что голодает".
Но в целом из ИК-3 - колонии для бывших сотрудников правоохранительных органов - особых жалоб не поступает, отметил Глущенко.
"Там главная проблема - что она переполнена, мест не хватает", - говорит собеседник.
По ситуации с Эдиговым он в середине февраля подал заявление в СК, но прогнозов пока никаких не делает.
"Они организуют проверку. Но, на самом деле, там много этапов, на которых дело может свернуться. Даже если СК проведет проверку и возбудит уголовное дело, то прокуратура может не утвердить обвинительное заключение, и до суда это дело может не дойти. И даже уже в суде - дело могут вернуть на дополнительное расследование, это всё очень долго могут мусолить. А чаще всего следователи все-таки сразу отказывают в возбуждении уголовного дела", - сказал правозащитник.
