25 ноября – Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин. На Северном Кавказе эта тема остаётся одной из самых закрытых и болезненных. Здесь по-прежнему действует негласное правило: честь семьи важнее безопасности женщины. Из-за страха, стыда, давления родственников женщины предпочитают молчать. Молчат, потому что "так принято" и потому что многие с детства слышали: "терпи", "не выноси сор из избы", "семья важнее всего".
Редакция Кавказ.Реалии собрала монологи женщин, которые решились говорить о побоях, унижениях, давлении. Каждая история о разных судьбах, но у каждой есть нечто общее – условия, где голос и выбор женщины обесцениваются.
Элита, Германия: "Для меня свобода - это возможность быть со своими детьми, но и одеваться, как мне нравится"
Мама Элиты погибла, когда девочке было десять. Отец вскоре женился, и первые месяцы новая жена казалась доброй и заботливой. Но всё изменилось после рождения её собственных детей.
"Школа, домашние дела, забота о младших братьях и сестре – всё ложилось на мои плечи", – вспоминает Элита.
Любая провинность вызывала гнев ее мачехи, а отец, вместо защиты, избивал. В 17 лет она вышла замуж за парня из соседнего села, надеясь на новую жизнь. Но новый дом оказался ещё одним источником боли.
"Свекровь постоянно выражала недовольство, а муж под её влиянием карал меня так, чтобы она это видела. Я старалась любить и уважать всех членов семьи, помогала им, но мои усилия не меняли их отношения. Возвращение в родительский дом было невозможно: отец ясно заявил, что у меня там нет дома, и угрожал держать меня взаперти, если я осмелюсь разводиться", – вспоминает она.
Я понимала, остаться в этих отношениях – заживо похоронить себя и сделать несчастной свою дочь
У Элиты родилась дочь. Она стала единственным утешением и смыслом ее жизни. Но даже в этом радостном моменте она сталкивалась с болью: свекровь заставляла дочь называть себя "мамой", а родную мать по имени. Для девушки, выросшей без матери, это было особенно болезненно.
"Я хотела учиться, работать, развиваться, но муж и его семья запрещали мне это. Мой шанс на свободу появился благодаря бывшей однокласснице, которая уехала в Европу со своими детьми, спасаясь от мужа-абьюзера. Узнав о моей ситуации, она помогла мне материально и поддержала план переезда. Под предлогом ухода к больному отцу я смогла уехать с дочерью", – рассказывает она.
Сегодня Элита живет в Германии. Дочери 15 лет, она учится, свободно говорит на четырёх языках. Сама женщина прошла профессиональное обучение визажиста и работает как make-up artist на свадьбах и других мероприятиях.
"Мой путь к свободе был долгим и болезненным. Я понимала, остаться в этих отношениях значит заживо похоронить себя и сделать несчастной свою дочь, и я воспользовалась шансом, и нисколько не жалею об этом", – говорит она.
Элита утверждает, что многие чеченские женщины живут в похожих условиях, терпят насилие в семьях. По ее мнению, в этом виноваты не только мужчины, которые не берут ответственность за свои семьи, но и среда в целом. Общество до сих пор не научилось разрушать стереотипы и защищать права женщин, часто обвиняя жертву вместо того, чтобы осуждать насильника: "И пока такая ситуация, ничего не изменится".
По ее мнению, для многих мужчин, если женщина хочет свободы, это значит, что она готова пойти на всё, "пуститься во все тяжкие".
"Но для меня свобода – это возможность быть со своими детьми, дать им прекрасное будущее, работать, учиться, развиваться, но и одеваться, как мне нравится", – подчеркивает Элита.
Луиза, Австрия: "Пока живы свёкор и свекровь, невестка вынуждена согласовывать с ними каждый свой шаг"
Луиза выросла в многодетной семье. Старший брат фактически контролировал её жизнь: запрещал участвовать в школьных мероприятиях, заставлял носить платок и дома, и на улице, за малейшую провинность наказывал.
"Помню, у нас с сестрой была скакалка, после всех домашних дел мы любили попрыгать на ней, чтобы хоть немного развлечься. Однажды брат застал нас за игрой, отобрал скакалку и разорвал на две части. После его ухода мы склеили её спичками. Мы прятали её, когда брат был дома, и радовались игре после его ухода. Но вскоре он снова застал нас, сначала избил этой же скакалкой нас обеих, а потом разрубил её на мелкие кусочки", – вспоминает она.
Луиза вышла замуж рано, родила двоих детей. Муж ушёл к другой женщине, а она осталась под властью свекрови и целого хозяйства. Попытка устроиться на работу провалилась – свекровь запретила. Она же забирала все пособия на детей.
Когда Луиза ушла с детьми жить к матери, брат поставил ультиматум: вернуться к семье мужа или отказаться от детей. Она вернулась – но родители мужа забрали детей и выгнали её.
Пока живы свёкор и свекровь, женщина вынуждена согласовывать с ними практически каждый шаг
"Два года я жила с мамой, детей не разрешали видеть, я работала на хлебзаводе и копила деньги. Мамина двоюродная сестра, которая уехала за границу ещё во время войны и устроилась там, согласилась помочь мне. Через авторитет старейшин нашего села мне удалось забрать к себе детей на неделю, за это время я собралась и нелегально уехала в Польшу, а затем во Францию. Вскоре мне удалось забрать и маму", – рассказывает женщина.
Во многих традиционных чеченских семьях женщина остаётся в зависимом положении на протяжении всей жизни, продолжает она: "Пока живы свёкор и свекровь, она вынуждена согласовывать с ними практически каждый шаг, следовать установленным правилам и ожиданиям. Однако и после того, как она сама становится взрослой женщиной, хозяйкой дома или даже свекровью, давление полностью не исчезает: ответственность и контроль нередко переходят к другим родственникам мужа".
Вот уже пятнадцать лет Луиза живет вдали от дома. "Брат стал старше, добрее, через маму пытается выходить на связь, интересуется моими делами. Но старые обиды меня не отпускают. Возможно, если бы он сказал просто: "Прости меня", моё сердце оттаяло бы. Не знаю".
Тамара, Норвегия: "Мама, как ты могла всю жизнь все это терпеть?"
Тамара вышла замуж сразу после школы за мужчину на пятнадцать лет старше. Он казался надёжным и добрым, а его семья – интеллигентной, говорит она. Они жили в городе, но в село к своим родственникам муж ездил один: его мать и сестры не желали ее видеть. Однажды к ним приехали две его сестры. Тамара надеялась, что это шаг к потеплению отношений.
"Но приехали они только затем, чтобы унизить меня. Для них я была "некрасивая", "необразованная" и "недостойная" их брата. Когда я попыталась защититься, они избили меня. К тому времени я была беременна, и не могла уйти в таком состоянии", – вспоминает она.
Дети сказали: "Для начала попросите прощения у нашей мамы".
Муж просил потерпеть, уверял, что всё изменится. Тамара решила получить образование и доказать семье мужа, что она достойна уважения. Она окончила Грозненский педагогический институт, стала успешным педагогом, получала награды: "Но признания от семьи мужа так и не дождалась".
Когда их дети выросли, сестры мужа попытались восстановить с ними отношения.
"Дети сказали им: "Для начала попросите прощения у нашей мамы". Они отказались. А дети не захотели продолжать с ними общение, за все годы жизни они много раз пытались моих детей настроить против меня. Тем не менее я говорила им: "Какими бы они ни были, они ваши самые ближайшие родственники, вы должны поддерживать с ними отношения". А они отвечали: "Мама, как ты могла всю жизнь все это терпеть? Мы не хотим считать своими родственниками тех, кто пренебрегает тобой". Возможно, они правы", – рассуждает она.
Неудавшиеся побеги
Попытка женщины сбежать от угроз, тотального контроля со стороны мужа и его родственников или осуждений своих собственных отцов и братьев на Северном Кавказе нередко приводит к ещё большей угрозе. Ряд недавних трагических случаев лишь иллюстрируют тот факт, что проблема не теряет актуальности.
Алия Оздамирова, 33-летняя уроженка Чечни, сбежавшая в Грузию, была возвращена в Россию обманом или силой. Она дочь ныне покойного Усмана Оздамирова, который был приближенным главы Чечни Рамзана Кадырова и в разные годы занимал должности руководителя Гудермесского района и замминистра республики по физкультуре и спорту. Правозащитники полагают, что Оздамирова стала жертвой "убийства чести".
Если женщина остаётся там, где есть угрозы, насилие не прекратится – оно станет только хуже
Айшат Баймурадова, пытавшаяся найти безопасность в Армении, была найдена мертвой в Ереване. Последним посетителем ее квартиры был Саид-Хамзат Байсаров, который приходится племянником другу Рамзана Кадырова и одному из богатейших российских бизнесменов из списка Forbes Руслану Байсарову и был судим за грабеж. Судя по всему, ему удалось беспрепятственно покинуть страну.
Во французской Ницце в ноябре бывший муж убил 39-летнюю чеченку Ларису Арсанукаеву – многодетную мать, неоднократно обращавшуюся в полицию из-за его угроз. О ситуации в семье было известно в диаспоре: несмотря на это, дети оставались с отцом, а супругов много лет пытались "примирить".
Эти истории, где были убиты женщины, для остальных иллюстрирует очень тяжелую мысль: даже если удалось сбежать из дома, уйти от насилия, ты все равно не в безопасности. В каждом из случаев – бежала она или осталась – у женщины действительно остается очень мало вариантов, и каждый из них связан с риском, рассуждает в беседе с редакцией Кавказ.Реалии чеченская правозащитница, проживающая в Австрии (мы не указываем ее имени по просьбе героини – в связи с ее работой с людьми внутри Чечни).
"Однако терпеть – все же не единственный путь. Женщинам важно искать внешний ресурс, потому что внутри семьи его нет. Это может быть правозащитная организация, юрист, кризисная группа, независимые активисты, международные структуры, друзья за пределами региона – любые люди, которые не подчиняются семейной системе и не зависят от местных властей", – отмечает она.
Самостоятельные попытки побега действительно могут быть смертельно опасны, уверена собеседница. Но продуманная, тайная, заранее подготовленная эвакуация через тех, кто умеет это делать, – относительно безопасный путь, продолжает она.
"Если женщина остаётся там, где есть угрозы, насилие не прекратится – оно станет только хуже. Да, бывают случаи, когда женщина уходит даже с помощью опытных правозащитников, и всё равно её находят, возвращают или убивают. Это правда. И это показывает не то, что выхода нет, а то, что уровень угрозы настолько высокий, что даже профессиональная помощь не всегда способна полностью защитить", – утверждает собеседница.
Правозащитники могут помочь вывести женщину, могут создать маршрут, дать убежище, поднять международный шум, предупредить полицию другой страны о ее ситуации. Но невозможно полностью контролировать всё: государственные структуры, спецслужбы, давление со стороны многочисленных родственников, коррупцию, огромные семейные сети. Иногда эти силы оказываются сильнее, поясняет правозащитница.
- Сбежавшую из Чечни 33-летнюю Алию Оздамирову обманом или насильно вывезли из Грузии в Россию и, вероятно, убили на родине. По информации правозащитников, Алия Оздамирова – дочь ныне покойного Усмана Оздамирова, который был приближенным главы Чечни Рамзана Кадырова. В семье были хорошие отношения: девушка не подвергалась домашнему насилию или ограничениям со стороны родителей. Но после смерти отца в 2020 году она столкнулась с насилием от братьев, которые тоже связаны с Кадыровым. Правозащитники утверждают, что причиной конфликта могла быть предпринимательская деятельность Оздамировой; по другой версии – ее сексуальная ориентация.
- В Чечне ввели новый запрет для местных жительниц: теперь им нельзя носить одежду с элементами мужских национальных костюмов. Это далеко не первый раз, когда власти республики вмешиваются в частную жизнь женщин, пытаясь регламентировать их внешний вид. Сайт Кавказ.Реалии разбирался, что стоит за очередной инициативой и кому она может быть выгодна.
