В Краснодаре стендап-комика Алексея Киселева отправили под домашний арест – предположительно за шутку о христианах. Это уже второй случай за весну: в марте Артемия Останина из Ейска поместили в СИЗО после выступления, которое сочли оскорблением участника войны против Украины. Ранее стендап-артисты в России уже сталкивались с давлением, но эти два случая – первые, когда возбудили именно уголовные дела. И, по мнению правозащитников, оба случая крайне уязвимы с юридической точки зрения. Редакция "Кавказ.Реалии" попыталась разобраться, что стоит за этими делами – совпадение, показательная акция или начало новой репрессивной практики.
"Вы нас топите, откройте!" – раздается за дверью. Она открывается – в квартиру вбегают неизвестные в масках, один из них ведет съемку. Они кричат, чтобы все легли на пол. В одной из комнат находится подозреваемый в совершении уголовного преступления – 26-летний стендап-комик из Краснодара Алексей Киселев. Только что разбуженного, обнаженного, его кладут лицом вниз и застегивают за спиной наручники.
Согласно официальной версии, причиной "маски-шоу" стало то, что еще за полтора года до этого – в декабре 2023-го – Киселев "в ходе участия в юмористическом шоу в своем выступлении публично высказывал оскорбительные комментарии на религиозную тематику". Что именно он сказал, как давно возбудили дело, где и когда его задержали – в управлении Следственного комитета по Краснодарскому краю не сообщили. Имя обвиняемого в сообщении ведомства также не упоминалось.
При этом местные следователи отметили, что материалы дела предоставило краевое управление ФСБ, и что "обвиняемый признал вину и раскаялся в содеянном". Его поместили под домашний арест. Какой суд вынес такое решение, когда именно и на какой срок избрана мера пресечения – все это тоже неизвестно. Уголовное дело возбуждено по статье о хулиганстве по мотивам религиозной ненависти (п. "б" ч. 1 ст. 213 УК РФ) – она предусматривает до пяти лет реального лишения свободы.
Люди уже настолько запуганы, что, скорее всего, просто промолчат
Первые подробности опубликовал предположительно связанный с силовиками Kub Mash: в декабре 2023-го Киселев выступал в клубе StandUp Bar Krasnodar и "шутил о христианах" – как именно, тут тоже не уточняется. Последние два года он, утверждает ресурс, "тусовался в Москве, иногда прикалывался над силовиками в соцсетях".
В качестве "прикола" Kub Mash и федеральный РЕН ТВ приводят видео. На кадрах молодой человек курит нечто заблюренное и говорит: "То чувство, когда тебя ищет ФСБ. Это, если че, Лубянка (здание ФСБ на Лубянской площади в Москве. – КР)". Когда Киселев снял и опубликовал это видео – неизвестно, как и то, было ли оно дополнительно отредактировано; аккаунты комика в соцсетях недоступны.
О том, что юморист якобы "глумился" над сотрудниками ФСБ, написало и местное интернет-издание "Блокнот Краснодар" – правда, без указания источника и примеров. "За данный контент комику наказание не назначили", – утверждает издание.
В StandUp Bar Krasnodar дело против выступавшего у них юмориста не комментировали. Согласно открытым данным, руководит заведением Αрсен Кушхов, он же – директор у нескольких российских комиков, включая участников шоу "Что было дальше?" Тамби Масаева, Рустама "Рептилоида" Саидахмедова и Эмира Кашокова (все трое – родом из Нальчика. – КР), а также у Александра Бурдашева из Ейска. Редакция Кавказ.Реалии пыталась связаться с представителями клуба, но безуспешно.
Если опираться на доступную информацию, дело Киселева выглядит следующим образом: его поместили под домашний арест за шутку полуторагодовалой давности на религиозную тематику, содержание которой не раскрыто; задержание по неясным причинам сопровождалось силовым вторжением, а материалы дела собирала ФСБ, у которой могли быть (возникшие предварительно или впоследствии) претензии к юмористу из-за его постов в соцсетях, хотя их содержание тоже остается неясным.
Очевидно, в деле много процессуальных пробелов. Но и без этого оно вызывает вопросы с юридической точки зрения. Как считают в исследовательском центра "Сова", который ведет мониторинг сообщений о нарушениях прав человека в России, действия комика не подпадают под уголовную статью о хулиганстве. Она применяется к грубым нарушениям общественного порядка – с явным неуважением к обществу, а чаще всего еще и с насилием или его угрозой. Публичное выступление, пусть даже с неудачной или оскорбительной шуткой, отмечают правозащитники, не создало беспорядков и не мешало другим людям пользоваться общественным пространством.
Речь идет о спорной этической грани, но не о поводе для уголовного преследования с перспективой лишения свободы, соглашается опрошенный редакцией юрист (мы не называем его имя из-за рисков для собеседника, связанных с российским законодательством в отношении неподцензурных властям страны СМИ. – КР). По его оценке, в крайнем случае, если в высказывании не было угроз или насилия, действия могли бы быть квалифицированы по административной статье – например, о мелком хулиганстве или о возбуждении ненависти без признаков насилия.
И даже если предположить, что повод для уголовного преследования все же был, выбор именно статьи о хулиганстве может быть связан с желанием следствия обойти более узкие и сложные в доказывании нормы, такие как статья об оскорблении чувств верующих (ст. 148 УК РФ). Та требует установить, что высказывания были направлены на оскорбление конкретных людей и вызвали у них страдания, объясняет собеседник.
Например, в Грозном следователям пришлось привлекать имамов, чтобы доказать преступность поступка Никиты Журавеля, которого судили по уголовному делу о сожжении Корана. Но даже в кадыровской Чечне, где "репрессивный инструментарий" все еще гораздо шире, чем на Кубани, это оказалось непросто. В суд вызвали 13 священнослужителей, однако под присягой согласились выступить лишь пятеро.
Вероятно, в случае стендапа юридически зафиксировать факт "оскорбления чувств" еще сложнее: нет конкретного действия вроде порчи религиозного объекта, нет очевидных пострадавших, готовых выступить в суде. Именно поэтому силовики и следствие могли выбрать более гибкую репрессивную статью – хулиганство по мотиву ненависти – которая не требует наличия конкретной жертвы и позволяет опираться на обтекаемые формулировки вроде "неуважения к обществу".
Там, где можно обойтись без насилия – они, наоборот, применяют его
Кроме того, по этой статье предусмотрено более жесткое наказание – до пяти лет лишения свободы, в отличие от одного года по статье об оскорблении чувств верующих. Такой подход снижает юридическую обоснованность преследования, но значительно упрощает его процессуально. Если Киселев не откажется от признания вины в суде, дело, скорее всего, рассмотрят в особом порядке, без публичного разбирательства и с минимальными усилиями со стороны следствия.
Еще жестче обошлись с Артемием Останиным – это тоже комик из Краснодарского края, из Ейска. Об уголовном деле против него стало известно 15 марта. Причиной стала шутка про "попрошайку в метро, который катается без ног на скейте уже лет как 20". В ютуб-шоу "Стендап за 60 секунд" Останин рассказал, как на него наехал человек с инвалидностью, и говорит: "Чувак [неценз. дурак] на мине подорвался, решил угла в метро дать, а я хамло при этом".
Следственный комитет усмотрел в выступлении "негативные и оскорбительные комментарии" в адрес участника войны против Украины. Дело возбудили по статье 282 УК РФ, а именно – за публичное "возбуждение ненависти", причем с применением насилия или с угрозой его применения; в чем это проявлялось – неизвестно. При этом в России есть административная статья о "возбуждении ненависти". И если бы обвинение не включало формулировку о насилии, дело должно было бы рассматриваться именно в административном порядке, указывает собеседник-юрист.
Останин после возбуждения дела публично заявил, что его шутка не относится к участникам так называемой "СВО", но вскоре все равно был задержан. По официальной версии, его поймали при попытке выехать в Беларусь. Местные силовики обрили и избили комика, после чего передали в Москву, где его по решению суда поместили в СИЗО – несмотря на многочисленные травмы, включая перелом позвоночника. Начинающему артисту может грозить от трех до шести лет колонии.
В центре "Сова" считают, что уголовное дело о возбуждении ненависти против Останина тоже завели неправомерно: "В его выступлении не содержалось призывов к агрессивным действиям либо угрозы применения насилия. Не говорилось в нем и об участниках "спецоперации" в Украине – вероятно, вывод о том, что речь идет о военнослужащих, был сделан на основе реплики Останина о подрыве адресата шутки на мине. При этом комика можно было привлечь к ответственности по административной статье за публичное унижение достоинства инвалида".
По информации предположительно связанного с силовиками ресурса Mash, после резонансного ареста Артемия Останина заказчики стендап-мероприятий в России стали "массово цензурить выступления" – чтобы "никакой политики и треша". Несогласные с предпроверкой шуток вынуждены отменять концерты. Подобное было и раньше, но теперь рисков стало еще больше, комментирует собеседник редакции.
Гробят жизни ради звездочек
Согласно выводам правозащитного проекта "ОВД-Инфо", на стендап-комиков в России начали оказывать давление из-за их высказываний около семи лет назад. Одними из первых ему подверглись Данила Поперечный и Александр Долгополов. В разное время обоим грозила уголовная статья об оскорблении чувств верующих. В случае Поперечного причиной стал сатирический музыкальный клип в образе священника, в случае Долгополова – блок из начала часового выступления, что Иисуса Христа следовало назвать Богдан, потому что он буквально "дан Богом". Оба дела не получили развития. С 2022 года комики живут за границей.
На юге России долгое время самым резонансным оставался случай комикессы Арины Лолаевой из Северной Осетии. Осенью 2021 года она и ее партнер по роаст-батлу Александр Ни подверглись травле и угрозам за шутку про осетинский пирог. Оба записали несколько видеообращений с извинениями и на некоторое время исчезли из публичного пространства. Лолаева рассказывала о проблемах у родственников – ее маме пришлось уехать из Осетии. Эти эпизоды полиция расследовать не бралась.
Вскоре после начала полномасштабной войны против Украины Лолаева тоже уехала из России. Она назвала военное вторжение "бессмысленным, грязным, зверским". За это ее впоследствии обязали выплатить штраф по административной статье о "дискредитации" армии – она с этим штрафом не согласилась.
Саша Ни примеру Лолаевой не последовал и продолжает участвовать в проектах в России – как и многие другие комики, в том числе из регионов юга и Кавказа. Среди них – уже упомянутые уроженцы Кабардино-Балкарии Тамби Масаев, Рустам "Рептилоид", Эмир Кашоков, их земляк Расул Чабдаров, а также Тимур Джанкезов из Карачаево-Черкесии, Чермен Качмазов и Тимур Каргинов из Осетии.
У нас за шутки последний раз наказывали в советское время – за анекдоты при Сталине
Среди немногих "южных" комиков, покинувших Россию, можно отметить не только Ариану Лолаеву, но и Дмитрия Колыбелкина – он родом из Волгограда. В числе других известных юмористов, родившихся на юге и открыто выступающих против войны, есть и уроженец Пятигорска Семен Слепаков, объявленный "иноагентом" из-за песен. Под прицелом и некоторые его звездные коллеги из прошлого по Comedy Club Production – Руслан Белый тоже в списке "иноагентов", а Вячеслав Комиссаренко и Дмитрий Романов недавно были лишены российского гражданства по инициативе ФСБ.
Лолаева об оставшихся в стране после начала войны коллегах говорила так: "Нужно поддерживать тех, кто, находясь в России, выкладывает что-то на ютьюбе, у кого в выступлениях есть моменты, где они – пусть и "на лапках" – дают понять зрителям: "Я, если что, в теме, я все понимаю, я в контексте, я не делаю вид, что ничего не происходит"... Когда комик говорит хотя бы о том, что живет в мире, где в его квартиру может прилететь беспилотник, и рассказывает об этом, как о чем-то простом и бытовом, зритель понимает, что это ненормально, что так не должно быть".
Попытки говорить с аудиторией откровенно – пусть даже "на лапках" – действительно есть. В том числе у более известных стендап-артистов, остающихся в России. Тогда почему именно начинающие комики Артемий Останин и Алексей Киселев из Краснодарского края стали первыми в стране, против кого в конечном счете возбудили уголовные дела напрямую за содержание их выступлений? Хотя в случае Останина шутку додумали за него, а в случае Киселева выступление нельзя даже оценить.
Как считает Александр Коровайный, юрист, оппозиционный политик из Краснодарского края и бывший депутат Ейского района, тренд на преследование комиков в России за шутки сформировался давно. По его мнению, все кого можно было запугать, уже запуганы. А если посмотреть на тех, кто остается в стране – шутки стали абсолютно "травоядными". Поэтому в случаях Киселева и Останина, вероятнее всего, речь идет об инициативе силовиков на местах, которые стремятся выслужиться, чувствуя вседозволенность и возможные выгоды в контексте политической конъюнктуры.
"Им надо показать, как они "работают" – и вот они находят новые способы. Всех, кто мог доносить информацию, – заблокировали, многие несогласные уехали. Но есть шутки. И даже если в них ничего не говорится напрямую, через юмор у людей формируется критическое отношение к происходящему", – комментирует Коровайный.
По его мнению, дело против Останина лишь подтверждает: силовики боятся, что в нынешней ситуации любая шутка может быть воспринята как антивоенная – даже если это не так. Вероятно, после рассказа о попрошайке с инвалидностью, они подумали: а вдруг у кого-то из зрителей возникнут ассоциации с войной в Украине? И на этом фоне решили сыграть – заработать очки, премии, похвалу от руководства.
"Административное дело – это мелочь для статистики. А вот уголовное – сразу повод отчитаться: мол, смотрите, какие мы молодцы, раскрыли дело, поймали человека", – объясняет юрист логику правоохранительных и следственных органов.
Говоря о преследовании Киселева по делу о хулиганстве из религиозной ненависти, Коровайный замечает, что православных в России гораздо больше должны волновать выступления не комиков, а представителей Русской православной церкви.
"Мы не знаем, что конкретно произошло, что за шутка. Даже если она про христиан, меня, например, как человека, воспитанного в православной семье, уже давно и глубоко оскорбляют действия нашего патриарха, его высказывания в поддержку войны с Украиной. Хотя у нас есть заповедь "не убий", главная заповедь. Все, что я слышал по делам об "оскорблении верующих", меня лично задевает гораздо меньше, чем то, что делают наши церковные иерархи", – продолжает Коровайный.
Излишние силовые методы задержания обоих комиков собеседник связывает с личными качествами и почти абсолютной безнаказанностью тех, кто еще остается работать в российских правоохранительных структурах: "Мне тяжело считать их людьми. Они гробят жизни ради звездочек на погонах. И при этом чувствуют себя на уровне Бога – считают, что могут делать все, что угодно, и им за это ничего не будет. Там, где можно обойтись без насилия – они, наоборот, применяют его. Это люди с комплексами, которым нужно самоутверждение, им нужно показать, какие они важные. Таких людей надо лечить, а не пускать работать в силовые органы".
Коровайный считает, что стендап-сообществу стоит отреагировать на преследование коллег – хотя бы словом поддержки. Но сомневается, что это произойдет.
"Любой из комиков может случайно неудачно пошутить. Например, в процессе импровизации ты можешь сказать что-то спонтанно: мысль пришла – сказал, а потом только осознал. Всякое бывает. У нас за шутки последний раз наказывали в советское время – за анекдоты при Сталине. Мы все ближе и ближе к худшим временам в истории страны. И, конечно, хотелось бы заявлений от стендап-сообщества. Но боюсь, люди уже настолько запуганы, что, скорее всего, просто промолчат. А потом кто-нибудь из тех, кто промолчал, сам может попасть под такой же каток", – заключил собеседник.
- Алипат Султанбегова в политический активизм пришла относительно поздно, но успела стать одной из заметных оппозиционных фигур юга России. Она участвовала в митингах в поддержку Алексея Навального, а позже в антивоенных акциях, в отношении нее в Краснодаре было составлено семь административных протоколов и возбуждено уголовное дело. В России Султанбегова оставалась до последнего. Уехала, только когда узнала о возбужденном против нее уголовном деле. Корреспондент сайта Кавказ.Реалии поговорил с активисткой о том, что обычно оставалось вне поля зрения.
- О положении женщин на Северном Кавказе сказано немало: их принуждают к браку и похищают, они становятся жертвами "убийства чести" и домашнего насилия. Но означает ли несвобода женщин, что в северокавказских регионах свободны мужчины?
Форум