"Лучше начать с нуля, чем печально закончить", - уверен ставропольский активист, бывший студент Северо-Кавказского федерального университета Пётр Истомин. Он был вынужден покинуть Россию из-за преследований. В течение года он ходил на акции сторонников Алексея Навального. За политическую позицию парня сначала избили, а затем выгнали из вуза, лишив возможности получить профессию. Сейчас Пётр находится в Финляндии, где надеется доказать свое право на получение статуса беженца.
– Как вы попали в ставропольский штаб Алексея Навального? Вы ведь предполагали, чем может закончиться для вас участие в митингах?
– 26 марта 2017 года из новостей я узнал, что по всей России проходят митинги. Тогда бурный всплеск недовольства вызвал фильм "Он вам не Димон". Я посмотрел его, выяснил, что и в Ставрополе проходила акция. В апреле в Ставрополе открылся штаб Навального - и я, естественно, пришел туда. С весны 2017 года я был активным волонтером, а затем и работником штаба.
Конечно, я знал, что за участие в митингах светят административки и спецприемник, но чтобы так в наглую давить за то, что ты людям говоришь правду – это слишком.
– Вас начали преследовать после акций штаба или раньше?
– Первый митинг, в котором я участвовал, был 12 июня. Еще до него в институте меня вызвала к себе на беседу заместитель директора по воспитательной работе. Ей кто-то рассказал, что я сторонник Навального. Она убеждала меня не ходить на митинг. Как раз тогда наш штаб подожгли, я проходил свидетелем по тому делу. Затем по акции, которая была 7 октября 2017 года, на меня составили протокол по ст. 20.2 ч.5 КоАП РФ. Мое участие подтверждали какие-то непонятные свидетели, которых вообще не было там. Это все затянулось на месяц, а потом в университет пришло письмо из Центра "Э".
В феврале ко мне домой пришли с обыском. У меня искали какие-то экстремистские материалы. Изъяли всю технику. Когда я захотел позвонить адвокату, начали душить и угрожать, что все для меня печально закончится. Меня повезли давать показания, спрашивали, кто штаб открывает и закрывает, где печатаются наши листовки и все в этом роде. Во время обыска меня били в грудную клетку. Я зафиксировал побои у врача. Вместе с адвокатом мы написали жалобу в прокуратуру.
После этого был еще один эпизод. Я двое суток провел в спецприемнике – поздно возвращался домой, меня встретили полицейские и потребовали документы. Они отобрали у меня телефон и паспорт, затолкали в машину и отвезли в отдел полиции. Там я пробыл до утра. Потом городской суд осудил меня на двое суток за мелкое хулиганство – якобы я ходил по улице пьяный и матерился. Хотя я не был пьян и матом не ругался.
По делу о мелком хулиганстве краевой суд меня оправдал. Но пока проходила апелляция, меня отчислили из университета из-за правонарушения по ст.20.2 ч.5 КоАП РФ.
– Ведь вы учились на бюджетном отделении, до участия в митингах у вас были проблемы с учебой или приводами в полицию?
– До митингов у меня вообще никаких проблем с учебой не было. Второй курс я закончил отлично, не было никаких нареканий.
– Что вы почувствовали, когда узнали, что за ваше исключение проголосовали все ваши теперь уже бывшие преподаватели?
– Я был в глубоком шоке. Представить себе трудно, что тебя так в наглую отчисляют за то, что ты связан с оппозицией. Я слышал историю о том, как отчислили координатора штаба в Калининграде, но там они хотя бы попытались выдумать причину, написали, что человек давал взятки и прогуливал физкультуру. В моем случае они сделали это без стеснения и сожаления. Был студент – и по щелчку пальцев он больше не нужен.
– Сторонников Навального, которые уехали из страны из-за давления, часто обвиняют в том, что они "не дошли до конца". Что вы бы ответили на такие высказывания?
– Я не особо понимаю, до какого конца? До тюрьмы? Или до того, пока тебя в подъезде грохнут? Построить прекрасную Россию будущего? Если все так будут говорить, то ее не построит никто. Пока люди не захотят перемен, ничего не будет.
– Как так вышло, что вы оказались в Финляндии? Почему выбрали именно эту страну, а не, например, Францию?
– Финляндия - близкий сосед России, наши страны связывает общая история. К тому же здесь в курсе того, какие политические акции проходят в России и как давят на активистов.
– Вы приехали и прямо в аэропорту сообщили, что подаете на статус беженца? Как это произошло у вас?
– Я прилетел в Хельсинки, остановился в хостеле, и на следующий день пришел в полицию. В полиции я пробыл около трех часов, передо мной извинились, что так долго приходится ждать. Я заявил о намерении просить убежище и рассказал свою историю.
– Вы учились на направлении "Картография и геоинформатика", будет ли у вас возможность завершить это образование в Финляндии? Придется начинать заново?
– К сожалению, продолжить обучение по этой специальности здесь не получится. Чтобы поступить в университет, надо выучить финский на хорошем уровне. Но и тогда просто восстановиться на то же самое направление нельзя. Сначала мне надо выучить язык, потом закончить колледж и только потом идти в вуз.
– Чем вы сейчас занимаетесь?
- Я поступил в училище на языковые курсы. Там также есть строительные профессии, учат на нянь в детском саду, массажистов, уборщиков.
– На каком этапе получения убежища вы сейчас находитесь?
Сейчас я жду интервью в миграционной службе, их может быть несколько. Если мне предоставят убежище по политическим мотивам, у меня будет три года на изучение языка и все возможности, чтобы работать и учиться.
– Как родители и друзья отнеслись к вашему отъезду? Поддержали или наоборот, не поняли?
– Родители и друзья меня поддержали. Лучше начать с нуля, чем печально закончить. Сейчас мне, конечно, тяжело: не хватает родных и друзей, связь с ними - только через интернет.
– Чисто гипотетически, при каких условиях вы бы вернулись обратно в Россию?
– Я даже не знаю. Если там чудо произойдет и все те, кто ворует и издевается над людьми, вдруг исчезнут - тогда можно и вернуться.
