Штаб Навального в Екатеринбурге в пятницу отозвал заявку на проведение 9 сентября митинга против пенсионной реформы. В штабе говорят о том, что уведомителя митинга Якова Лысенко запугали сотрудники ФСБ.
– В четверг студента второго курса Уральского государственного медицинского университета Якова Лысенко почти три часа допрашивали силовики, – рассказал Радио Свобода координатор регионального штаба Юрий Кузьминых. – Они оказывали психологическое давление на активиста, не давали ему выйти из помещения. Якову угрожали различными проблемами, прошлись по всем болевым точкам. Нарисовали неопределенные, но пугающие перспективы. Яков отозвал уведомление о митинге. Мы с ним вчера созвонились. Яков сказал, что сотрудники ФСБ советовали ему "залечь на дно", не выходить больше с нами на связь. Он рассказал, что они продолжают ему звонить. Он сейчас очень сильно переживает, что нас подвел. Я понимаю ситуацию и не виню Якова. Так ему и сказал: "Не знаю, как я сам повел бы себя в такой ситуации". Мы митинг проведем все равно. Уведомление о митинге нельзя отозвать с юридической точки зрения. Наше мероприятие мы считаем законным и согласованным в соответствии с федеральным законом “О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях”. Мы очень дорожим трудом замечательных волонтеров штаба, без которых у нас ничего бы не получилось. Поэтому мы никак не можем отказаться от митинга".
Яков Лысенко в разговоре с Радио Свобода подтвердил, что некие люди в гражданском вынудили его отозвать заявку на проведение митинга против пенсионной реформы.
– Я сам вызвался стать уведомителем. Мне было интересно понять эту процедуру с юридической точки зрения, поэтому я проявил глупое политическое рвение. Я не то чтобы активист Навального. Я вступил в Либертарианскую партию. Просто Юрий Кузьминых в нашем регионе глава и штаба Навального, и отделения Либертарианской партии.
– Вы не знали, что сторонники Навального в поле зрения ФСБ?
– Мне хотелось помочь штабу, и я не думал, что придется иметь дело с ФСБ. В штабе мне сказали, что я как уведомитель митинга рискую получить лишь административную судимость и штраф. В деканате вуза меня предупредили, что университет по уставу не может участвовать в политической активности. Потребовали, чтобы я не связывал вуз и политику. Вчера в университете сказали, что со мной хотят поговорить люди из деканата. На самом деле меня в аудитории ждали три человека в штатском, которых я впервые увидел. Если бы я знал, что это ФСБ, я бы с ними не стал общаться.
– Ваш вуз не рассказал свою версию произошедшего. Почему вы общались с сотрудниками ФСБ в аудитории университета?
– Ректор вуза – член "Единой России", может быть, поэтому. Но я могу только предполагать.
– Что вам сказали люди в штатском? Они вам угрожали?
– Нельзя сказать, что угрожали… Сотрудники ФСБ – хорошие психологи. Они знают, как убедить. Они сказали, что я понесу уголовную ответственность, если на митинге произойдут правонарушения. А с уголовной судимостью я не смогу продолжить учебу в университете. Я упирался два с половиной часа. Я не сразу сдался. Но я очень хочу учиться на врача. Я поступил со скрипом на бюджетное отделение в медицинский вуз, на факультет “лечебное дело”. Я изо всех сил занимался, получал хорошие оценки. И я не готов остаться без образования из-за политики.
- Вы испугались?
– Мне было очень не по себе. Сам факт, что такими делами занимается ФСБ, меня напугал. Я слышал, что к активистам приходят участковые, полиция, но не ФСБ. Мне было интересно заниматься политикой, но давление системы велико. Я подумал и выбрал свои интересы. И еще я хотел, чтобы они от меня побыстрее отстали, поэтому отозвал уведомление.
– Жалеете об этом?
– Мне жаль, что я подставил штаб Навального. И я жалею, что решил подать уведомление о митинге. Я не предполагал, чем это закончится. Штаб Навального либо не знал, что за меня возьмется ФСБ, либо промолчал. Люди все равно выйдут на улицы 9 сентября. И меньше их из-за того, что я отозвал уведомление, не станет. Но я опасаюсь, что сейчас из-за меня на митинге будет много прав у полицейских. Они будут задерживать участников и, возможно, избивать их.
– Штаб Навального предъявляет вам претензии?
– Никто из штаба меня не упрекает. Сторонники Навального планируют провести митинг. Сотрудники ФСБ продолжают мне звонить. Спрашивают о моих разговорах с координатором штаба Навального в Екатеринбурге. Не знаю, как прекратить с ними общение и забыть политику как страшный сон. Еще я боюсь, что после этой ситуации я попаду в какой-нибудь черный список оппозиционеров и не смогу работать в государственной системе здравоохранения. Я сейчас думаю об эмиграции после окончания учебы.
После общения с ФСБ задумались об отъезде из России?
– В нашем здравоохранении много проблем. Недавно мы проходили практику в операционном блоке. Я видел, как отличается наш уровень медицины от западного. Медсестры сидят и скатывают руками ватные шарики. На все вопросы один ответ – у нас нет финансирования и возможностей. Наверное, я как хороший врач смогу принести пользу обществу. Хочу порвать отношения и с ФСБ, и со штабом Навального. Я понял, как тяжело идти против системы, и обидно, что система все-таки побеждает.
Перед митингом 9 сентября на оппозиционеров оказывают давление по всей России. В разных городах задерживают и арестовывают координаторов и волонтеров штабов Навального. В школах и вузах предупреждают об ответственности за участие в несанкционированных митингах.
Маме 17-летнего волонтера штаба Навального в Челябинске Михаила Урванцева недавно позвонили из школы, где он раньше учился, и сказали, что сына ищет прокуратура.
– Я связываю это с акцией 9 сентября, – рассказал Михаил Радио Свобода. – Прокуратура сейчас выдает активистам предостережения о недопустимости участия в несанкционированном митинге. В школе сотрудникам прокуратуры сказали, что я у них, к счастью, больше не учусь. С прокуратурой я связываться сам не собираюсь. Я предупредил классную руководительницу школы №15, где учусь сейчас, что меня ищет прокуратура. Учитель перепугалась. Вчера в школу вызывали в 8 утра моих родителей на беседу с директором. Она сказала, что несовершеннолетним нельзя ходить на митинги. Директор попросила маму и папу подписать бумажку, что они в курсе этого.
– Родители что думают о вашей гражданской позиции?
– Родители не понимали, зачем их вызывали к директору в такую рань. Они сначала тихо сидели и кивали. Родители всегда на моей стороне и тоже выходят на митинги, когда есть время свободное. Я родителям сразу сказал, что говорить буду я, потому что я лучше знаю закон. С директором немного поругался, потому что считаю, что я и другие люди имеют право на свободу собраний. Я спросил директора, что написано в 31-й статье Конституции? Она полезла в интернет, погуглила и сказала, что это ничего не значит, потому что есть федеральный закон. Родители директору тоже задали каверзный вопрос о сборе денег на оплату клининговой компании. Я в прошлом году требовал, чтобы нам предоставляли бухгалтерский отчет, куда конкретно тратят эти деньги. И собирать деньги перестали.
– То есть родители вам разрешают выходить на митинги?
– У нас в семье нет запретительной политики. Да и в школе никто меня не пытался запугать. Это бесполезно. Администрация школы пытается себя прикрыть просто. У нас нормальная школа. Среди преподавателей лишь несколько "запутинцев". Большинство учителей всё понимают, хоть на митинги не ходят. Сегодня днем нас сняли с урока экономики и повели на классный час. Там нам рассказывали, что нельзя выходить на митинг, оказывать сопротивление полиции. Некая социальная работница говорила, что если нас арестуют, то наши имена будут известны каким-то структурам. И в органах с таким прошлым нельзя будет работать. А лучше в этот день вообще сидеть дома. У меня есть аудиозапись этого разговора. Но социальная работница нас не пугала отчислением. Видно было, что мероприятие только для галочки.
– Почему вы выходите на митинги?
– Моей прабабушке 90 лет. Она всю жизнь вкалывала, ветеран труда. У нее пенсия 17 тысяч рублей. Моя бабушка- учительница рассказывала, как ее завалили бессмысленной бумажной работой, как унизительно положение педагогов. Я против строительства Томинского ГОКа. И не только я. Из-за экологических проблем в нашем городе растут протестные настроения. Весной этого года на меня и координатора штаба Навального в Челябинске Бориса Золотаревского напали около офиса "Русской медной компании", которая строит Томинский горно-обогатительный комбинат на расстоянии 12 километров от Челябинска. Мы планировали встать с пикетом у офиса и раздавать листовки прохожим. Но из здания вышли неизвестные бугаи в черном и набросились на нас. У нас есть видео нападения, я написал заявление в полицию. Но дело на людей, напавших на нас, не возбудили. В нашей стране ничего не меняется. Это система. Все известно, что Путин звонил противникам строительства Томинского ГОКа, давал обещания. Но они не выполнены.
– Вы не боитесь, что участие в митингах испортит вам будущее?
– Я собираюсь уехать за границу учиться на урбаниста. В России нет хорошего образования в этой сфере.
– Вернуться собираетесь?
– Вернусь обязательно, если Россия не скатится до 37-го года. Если людей не будут сажать за анекдоты (хотя уже сажают). Но я надеюсь, что здравый смысл победит, я вернусь и буду строить прекрасную Россию будущего.
