21 марта отмечается Всемирный день поэзии. В Дагестане много поэтов, но мало прозаиков. Почему – спросили мы у прозаика Саида Ниналалова.
Собеседник "Кавказ.Реалии" стал писателем в 49 лет. Он прошел путь от директора Кубачинского комбината народных промыслов до тюрьмы. Сейчас Ниналалов активно публикуется и организовывает книжные ярмарки.
- Саид, по-вашему, в Дагестане поэзия популярнее прозы?
- Сегодня можно подобрать любой камень на улице, и из-под него вылезут люди, считающие себя поэтами. Появляется огромное количество стишков, многостиший, которые нельзя называть стихотворениями. Люди самовыражаются, не имея понятия о рифме, ритме и т.д. Издают книги за свой счет. Все это, разумеется, не имеет отношения к литературе.
У меня есть друг, который неплохо пишет на своем языке. Предлагал ему отдать свои произведения переводчику, а он ответил, что "в Дагестане нет таких переводчиков, которые смогли бы перевести мои стихи".
Я восхищаюсь теми, кто пишет хорошие стихи. Сам я на это не способен ни физически, ни технически. Могу лишь их оценить, прочувствовать. Но в самой республике, думаю, очень мало настоящих поэтов.
- А с прозой здесь все в порядке, на ваш взгляд?
- Начнем с того, что в субъекте тех, кто относит себя к прозаикам, значительно меньше, чем т.н. поэтов. По крайней мере, будучи издателем и редактором, я ищу таких людей. Но не нахожу. А хорошая проза всегда будет востребована.
- Какие книги сейчас читают?
- Многим нравится проза ныне покойного Газимагомеда Галбацова. Его пока никто не смог превзойти.
Если же говорить в общем, то здесь все просто – главное, чтобы интересно было читать. В России, как известно, востребована Дарья Донцова. Люди любят детективы и фантастику. В Дагестане предпочитают исторические романы, в частности о Кавказской войне.
Однако нет ни одного романа, в котором все было бы описано спокойно, без преувеличения или преуменьшения ролей участников. Ведь и погибали, и предавали, и проявляли героизм с обеих сторон.
В прозе также скупо представлены раскулачивание 30-х, сталинская депортация горцев и т.д. Мало освещают и время становления колхозов в Дагестане. А в одном, например, горном колхозе чуть ли не все протоколы заседаний написаны в стихах. Это же интересно!
В 90-е дагестанцы вернулись к тому, с чего начинали – в поисках лучшей доли все стали стекаться в Махачкалу. Вместе с ними в город пришли и дореволюционные понятия. Эти процессы наблюдаются в культуре, образовании и науке.
Кто-то пытается отобразить в литературе эти движения… Я тоже стараюсь, но у меня нет больших сюжетов. Есть лишь короткие рассказы, основанные на реальных событиях. Их я включил в свою новую книгу "Дети гор", которая сейчас готовится к публикации.
- Учитывая, что современный читатель не любит длинные произведения, вероятно, ваша книга рассказов будет иметь успех.
- В России, к слову, меня просят писать объемные вещи. Им важно вжиться в роль героев, прочувствовать происходящее. Но я пока боюсь приступать к большому роману, поскольку мне нужно будет жить с персонажами. Пока мне хватает в их компании одного-двух дней.
Чарльз Диккенс говорил, что герои его произведений долго преследовали его. И ему приходилось какое-то время с ними жить.
Я так не хочу (смеется).
